Сидоренко Антонина Владимировна


Из автобиографии:
«
Сидоренко Антонина Владимировна, 1914 г. р., кандидат филологических наук.
Специализация — творчество крупного русского писателя Д. Н. Мамина-Сибиряка.
Вдова Первого заместителя министра газовой промышленности СССР.
Я по специальности филолог, а по призванию — педагог. Совсем в юные годы я начала свою трудовую деятельность. Преподавала русский язык и литературу в школе для беспризорников в городе нефтяников Баку. Замуж вышла за своего одноклассника Михаила Сидоренко, который всю жизнь отдал нефтяной и газовой промышленности. Таким образом и моя судьба была тесно связана с географией страны, с регионами, где шли добыча и разведка нефти и газа.
С открытием «второго Баку» Михаил Васильевич был назначен главным инженером треста «Сызраньнефть», и из Баку мы перебрались в г. Сызрань. За месяц до начала Великой Отечественной войны его перевели на работу в Москву в аппарат Наркомнефти. А 19 июня 1941 года с маленькой двухлетней дочкой я приехала в Москву к мужу. Вещей вообще-то было мало, а теплую одежду и кое-какую утварь отправили контейнером по железной дороге.
Как только стали бомбить Москву, жители дома (и я в их числе) дежурили на крыше дома, ловили фугаски и их гасили, а потом стали ездить на рытье окопов для защиты Москвы, в первую очередь от танков. Наступила холодная осень. Теплые вещи, отправленные по железной дороге, так и не пришли. В октябре 1941 г. поступил приказ об эвакуации населения. Михаил Васильевич оставался на работе в Москве, а я с дочкой и маленьким чемоданчиком отправились на Восток. Страна остро нуждалась в топливе, и была поставлена задача по организации по организации безотлагательного поиска новых нефтяных месторождений, в том числе и в Казахстане. С огромными усилиями я переправилась с ребенком через Волгу под сильнейшими ночными бомбежками. Из пяти барж уцелела только одна, наша. Мы попали в село Булаево, где была геолого-разведочная партия. В селе мужчин не было. Всю работу за мужей и за себя выполняли женщины. В школе учителя были не нужны, и я поступила работать коллектором в эту геологическую партию. Здесь тоже работали одни женщины. Дали нам с напарницей — а она была профессиональным геологом — такую же тощую и голодную, как мы, лошадь, лопаты и телегу. Детей оставлять было не с кем, поэтому в любую погоду сажали на подводе детей и отправлялись в степи. Целые дни в поле таскали тяжеленные пробы грунта. Было голодно, потому что за деньги, которые нам выдавали в качестве зарплаты, нам ничего не продавали. Вещей на обмен абсолютно не было. Немного выручала ржавая жуткая селедка, которую выдавали один раз в два месяца. Вот ее-то и пытались обменять не хлеб для детей.
Особенно стало страшно в предзимье. Озверели голодные волки. Они смело даже днем стали разгуливать по селу. Наша же лошадь и люди в повозке были их вожделенной добычей. Ежедневно стаи волков начали сопровождать телегу. Спасались тем, что поджигали старую ветошь и пытались их отогнать. В таких условиях жизнь продолжалась до окончания войны.
Женщины в тылу взяли на свои плечи непосильную ношу. Без их жертвенности, самоотверженного труда, их любви и заботы страна не смогла бы выстоять и выиграть Великую Отечественную войну.»


