Романов
Николай Михайлович →

Подгорнова Елена Дмитриевна

Из автобиографииАвтобиография:

«

Воспоминания о войне

Мне исполнилось 13 лет, когда началась Великая Отечественная война. В первые ее дни началась масштабная мобилизация, и мой отец ушел на фронт.

1941 год. Все помнят, каким он был тяжелым. Началась массовая эвакуация учреждений, заводов, населения. Начались налеты на Москву. С наступлением темноты был слышен тяжелый гул самолетов, летящих на бомбежку. Начиналась шквальная стрельба зениток, которые были установлены на полях, поскольку через нас проходил защитный противовоздушный пояс Москвы. Это в 28 километрах от Москвы. Зачастую встретив огонь зенитных батарей, не долетев до Москвы, смертоносный груз сбрасывался в нашей зоне. В результате сбрасывания бомб и зажигательных снарядов в округе сгорело несколько домов и сельскохозяйственных построек. Было очень страшно.

В полутора километрах от дома было построено убежище, куда наши родители отправляли на ночь детей. Однажды по дороге в убежище с маленьким братом я попала в зону воздушного боя между немецкими самолетами и нашими ястребками, кругом летели гильзы. Страху натерпелась.

Враг рвался к столице и быстро к ней приближался. Появились поредевшие воинские части, вышедшие из боев, которые размещались в домах населения. После переформирования и очень недолгого отдыха они снова уходили на фронт. Дома заселялись пополнением. И так всю войну. Стали приходить первые похоронки, появились первые госпитали для раненых бойцов. Был угнан колхозный скот, чтобы не достался врагу. Все это тяжелым камнем ложилось на нашу душу. Мы наравне со взрослыми это переживали.

Ценой жизни Панфиловской и других дивизий на фронте Волоколамского направления наметился перелом. Немцам не удалось сходу войти в Москву. Очень медленно, но фронт отходил на запад. В деревне стала налаживаться жизнь. Из района приехал представитель власти, собрал всех колхозников, призвал восстановить колхоз, выбрать из своих рядов председателя (а им стала моя мама) и с началом первых весенних дней начать работы по освоению колхозных полей. Москва очень нуждалась в хлебе и других продуктах. На поля вышли взрослые, подростки и дети. С фронта прислали трех раненых в боях лошадей. Маму мы видели только поздно вечером. От нее пахло мазью Вишневского, которой залечивали раны лошадей. Все население откликнулось на сложившуюся в стране обстановку. Работали не сколько могли, а сколько было нужно. Если удавалось, с жадностью слушали сводки с фронтов, потому что не было радио. В первые месяцы войны все приемники были приказано сдать.

Мы, подростки, за эти годы как бы повзрослели. В свободное от работы время ходили с «маленькими концертами» в госпиталь, расположенный в замке близ Барвихи. После выступлений нас распределяли по палатам побыть, поговорить. Некоторым раненым бойцам писали письма домой.

В 1942 году в помещениях сельского клуба в Горках-2 открылась школа, в которой учились дети из семи деревень. Прежняя школа в 1941 году от фугасок сгорела, и мы этот год не учились. Расстояние до школы составляло 3 км.

После окончания седьмого класса и после того, как начали ходить редкие поезда из Москвы, я поступила на трехгодичные курсы машинописи и стенографии. Еще шла война, часто отключалось электричество, писали при свечах. За время учебы занятия прерывались на месяц — весь курс шел на трудфронт. В районе Измайлова копали торф, который после брикетирования шел в топки Москвы.

В 1945 году курсы все же удалось закончить, и в январе 1946 года я по распределению стала работать в аппарате Управления Делами Совета Министров СССР. Начался не менее сложный трудовой путь. Но это уже было после войны. И это другая история.»

Ветераны администрации ПАО «Газпром»